(из воспоминаний знаменитого авиаконструктора О.Антонова о том, как он брал уроки полетов на планёре)

 

… Добродушный газик старательно намолачивает километры, оставляя за собой повороты петляющей по склонам горы дороги. Ленивый западный ветер. Парить нельзя, но зато можно делать учебные полеты, а нам только это и нужно. Инструктирует лётчик Бородин. Его спокойная речь, неторопливые жесты вливают в учлёта так необходимую ему веру в обыденность происходящего.

Негромко, как бы обращаясь к глубине сознания новичка, готовящегося к полёту на «Упаре» (учебном парителе), даёт он точные, предельно сжатые указания.

Смотреть, как «работает» новая конструкция, для её создателя полно невыразимого интереса.

Вот планёр тронулся и побежал по земле, скользя по ковылю и мелким камням подкованной сталью лыжей. Амортизатор еще сокращается. Скорость быстро нарастает. Крылья всё с большей силой встречают прозрачный утренний воздух, и планёр, связанный с ними подкосами и расчалками в одну жёсткую ферму, отрывается от земли. 

Планёр в воздухе. Он продолжает набирать высоту, пока ослабевший амортизатор не срывается с крюка. С глухим дробным стуком падает толстый чёрный шнур на землю, разгоняя кузнечиков и ящериц.

Пилот успокаивает планер, делает разворот направо и проносится совсем близко от меня. Крылья и оперение жёлто просвечивают на солнце. Сквозь тонкую обтяжку виден весь скелет крыла – каждая нервюра, каждая расчалка и раскос. Ещё пара плавных разворотов – и планёр садится в сотне метров от нас. Я с завистью смотрю на счастливчика, вылезающего из кабины. Как и многие конструкторы, я летать как следует не умею, так как тренироваться из-за недостатка времени приходится от случая к случаю, урывками.

Вот уже восемь лет, как я строю планёры! И для чего? Для того, чтобы стать конструктором? Нет! Для того, чтобы летать! Я строю и строю, стал инженером, главным конструктором завода, рассылающего планёры по всему Советскому Союзу, а «подлетнуть» удаётся редко, очень редко. Нет, никогда мне не научиться летать! Эх, паря, паря!

- Ну как, Олег, полетишь? – Чуть улыбающийся Бородин вопросительно смотрит на меня. И, не дождавшись ответа (нужно ли спрашивать!), велит поставить «Упар» против ветра и прицепить кольцо амортизатора.

- Ты какое упражнение делал последнее? Развороты проходил? Нет? Ну, садись. Для первого раза пролетишь по прямой. Следи за углом и кренами. Направление держи вот на тот светлый бугорок, видишь?

Можно иметь воловьи нервы и всё-таки испытывать радостную дрожь возбуждения перед первым полётом на своей новой машине. Я сижу в кабине «Упара» за рулями своего любимого создания, которое вздрагивает и гудит от мелких рывков растягиваемого стартовой командой амортизатора. Всё продумано, всё рассчитано. Каждый раскос, каждая косынка поставлены на своё место так, чтобы они работали, как надо. Каждый гвоздик забит в то место, где ему нужно быть. Каждый рычаг вырезан, согнут, сварен так, чтобы в итоге получилось удивительное и в то же время такое простое целое – планёр. Такое простое, что и на уздальской Руси, и в древней Элладе, и в еще более древней Индии нашлись бы и мастера, и подходящие материалы, чтобы построить планёр, способный пролетать сотни километров и часами парить в вышине. Не хватало для этого «немногого» - знания, как это сделать. Два-три тысячелетия понадобилось человеку, чтобы дойти до этого несложного на первый взгляд взаимного расположения частей дерева, полотна и немногих кусков металла, которое мы называем теперь коротеньким словом – планёр.
 

- Двадцать четыре, двадцать пять… - отсчитывает шаги стартовая группа.

- Старт! – командует Бородин.
 

Я нажимаю ручку самопуска. Спинка сиденья сильно давит в спину. Короткий разбег, два-три удара по хребту Горы – и планёр в воздухе. Плотный тёплый ветер дует в лицо. Земля проваливается, кажется, что сразу вырастаешь над всем. Свистят расчалки. Небольшое движение ручкой от себя – планёр переходит на планирование и летит, мягко повинуясь малейшим движениям рулей. 
 

Исправляю небольшой крен, и вот уже набегает земля – надо садиться. Выбираю ручку на себя. Планёр приземляется почти без толчка и после небольшого раздумья медленно наклоняется на левое крыло. 

Отстёгиваю пояс, снимаю переднюю часть кабинки, встаю и, не отходя от планёра, оглядываюсь назад.

Вижу, что пролетел метров полтораста.

- Ну что ж, Олег, - говорит Бородин, - полет неплохой, нужно только внимательнее следить за кренами. Вот пропущу ещё трёх ребят и выпущу тебя на развороты.

Вот так раз! Год не летал, и после одного полёта по прямой – сразу на развороты!...

Лишний раз убеждаюсь, что лётчики по отношению к нашей конструкторской братии делятся на две группы. Одна считает нас полукалеками, лишёнными каких бы то ни было лётных способностей. Другая, наоборот, считает, что конструктор сам всё знает и учить его, стало быть, нечего. Раз построил планёр, не объяснять же ему, в какую сторону двигать ручкой! Даже как-то неудобно…

В итоге и те и другие предоставляют нашего брата самому себе, вместе с полной возможностью свернуть шею при очередном упражнении.

Наконец наступило долгожданное мгновение. Закончив осмотр новых планёров, я подошёл к старту на северном склоне. Группа Бородина, состоящая из двадцатилетних ветеранов и сорокалетних любителей, делала зачётные пятнадцатиминутные полёты для получения звания пилотов-парителей. Через пять 

минут я уже сидел в кабине «Упара».
 

- Старт! – Планер почти без разбега оторвался от склона и окунулся в прохладные сумерки. Скрежет, толчки, усталость, всё шершавое, угловатое, утомляющее осталось на земле. Кругом только воздух, поющий шелест потока, плавные колебания в упругой среде, скорость, высота, преодоление силы тяжести, упоение полетом…

Осторожный разворот направо – и планёр летит вдоль склона, медленно набирая высоту. Кроме меня в воздухе никого нет. Тишина. Только хлопает на крыле незастёгнутый второпях лючок. Восходящий поток слабый. Изо всех сил тянусь вверх, скобля высоту. Вдруг ухо улавливает какое-то изменение в шуме. 
 

Почти автоматически даю ручку немного от себя – шум восстанавливается. Оказывается, это было замедление в хлопаньи лючка. Как только скорость увеличивалась, он снова стал хлопать с прежней частотой – примерно два-три удара в секунду. Вот замечательный указатель скорости для «Упара», на котором нет ни одного прибора!

Разворачиваюсь над стартом. Ещё одна восьмерка вдоль склона. Ветер спадает, сгущаются сумерки. Снова захожу над посадочным «Т» и вижу, что мне машут белым флажком: садись! Как быстро прошли 15 минут! 

Даю себя снести к середине склона и, развернувшись против ветра, медленно снижаюсь, стараясь угодить прямо к группе на старте. Ещё не совсем остановившийся планёр хватают за подкосы. Бородин поздравляет меня.
 

- Скорость немного маловата, но в общем для начала ничего, летать будешь. 
 

Мы дружно тащим планер на стоянку. Какой он лёгкий! Пожалуй, я мог бы взять его на плечо. И вообще до чего здорово! И ребята хорошие. И вечер ласковый. И хочется построить планёр ещё лучше.

 

О.К. Антонов

 

Хотите построить модель учебного планёра Антонова, летающую намного лучше бумажных «галочек»? Тогда распечатайте на обычной бумаге этот чертеж.

Сборка (см. рисунок 2).

1. Подогните и подклейте нижнюю переднюю часть крыла (она закрашена светло-серым), как показано на рисунке.

2. Перегните крыло посредине, чтобы его концы слегка поднимались вверх – это придаст планеру большую устойчивость. Можете для удобства слегка, на полсантиметра, надрезать заднюю кромку.

3. Согните пополам фюзеляж, верхние лепестки для крепления крыла (они в верхней части и закрашены желтым) разогните наружу.

4. Согните по линиям стрингеры и склейте их, чтобы у вас получились этакие сплюснутые трубки.

5. Приклейте их изнутри (!) к одной из половинок фюзеляжа. А потом склейте половинки фюзеляжа от хвоста до места крепления крыла. Носовую часть и лепестки крепления крыла не склеивать!

6. Вырежьте стабилизаторы, согните их крепежные лепестки. Приклейте их к хвосту точно по разметке. Проверьте, одинаково ли они приклеены, загнув их вниз – стабилизаторы должны совпадать друг с другом.

7. Расправьте стабилизаторы в нормальное положение, приклейте крыло. Приклейте подкосы так, чтобы крыло было в правильном положении. Подкосы лучше вырезать отдельно из более плотной бумаги или картона.

 

Планер собран, теперь его надо отрегулировать. А сейчас – важнейший секрет устойчивого полета. Необходимо, чтобы центр тяжести планера был на расстоянии 1/3 ширины крыла от его передней кромки. Это место помечено небольшим красным кружком на крыле. Для этого вам понадобится чем-нибудь загрузить носовую часть – пластилином, скрепками и т.п. Для того-то мы пока и не склеивали носовую часть, чтобы внутрь поместить балласт. Проверить центровку можно балансируя планер за крыло между двух пальцев, как показано на рисунке.

 

Проверьте, не перекручено ли крыло. Если где-то его задняя кромка поднимается вверх, слегка подогните ее вниз.

Планер – безмоторный летательный аппарат.Сам он (без восходящих потоков) набирать высоту не может. Поэтому запускать его надо горизонтально или даже чуть вниз. Отрегулируйте окончательно прямой полет. Если планер заворачивает с креном вправо – подогните немного вниз заднюю кромку правого крыла, если влево - левого. Если же планер слегка заворачивает без крена – поправьте направление полета, подгибая заднюю кромку хвоста. Правильно отрегулированная модель может лететь довольно далеко, словно бы скользя по наклонной прямой.

 

Дядя Саша.